ещё
свернуть
Все статьи номера
5
Май 2021года
Главная тема

Участие специалиста в рассмотрении уголовного дела. Что учесть защитнику

Николай Павлович Ведищев, к. ю. н., директор адвокатской конторы № 39 «Академическая» Московской городской коллегии адвокатов

О том, что специалист — полноценный участник уголовного судопроизводства, в УПК записано давно. Заключение или суждение специалиста относится к числу доказательств по делу. Но адвокаты продолжают сталкиваться с нежеланием следствия и суда приобщать заключения специалистов, с тем, что они критически относятся к их выводам и отказывают в доказательственном значении заключений по признаку недопустимости1.

1 Манова Н. С. Заключение и показания специалиста: опыт и перспективы использования в доказывании по уголовным делам // Известия вузов. Правоведение. 2011. №  2. С. 214–221.

В статье покажем примеры того, как этот подход приводит к ошибкам в правосудии, какие доводы о недопустимости заключения специалиста и как можно оспорить. Отдельно укажем на то, какие ограничения в использовании заключения специалиста нужно учесть.

Разъяснения Пленума ВС РФ

Отказывая в приобщении к материалам уголовного дела заключения специалиста, не принимая его в качестве доказательства или оценивая его критически, следствие и суды в своих решениях могут сослаться на то, что:

  • в УПК отсутствует процедура получения заключения специалиста;
  • заключение специалиста представляет собой лишь его суждение (частное мнение) о недостоверности и неполноте заключения эксперта и поэтому является несостоятельным, не имеющим доказательственного значения;
  • заключение специалиста не может быть принято во внимание, поскольку исследование он проводил по фотокопиям документов при отсутствии образцов для сравнительного анализа и материалов уголовного дела;
  • специалиста не предупреждали об уголовной ответственности по ст. 307 УК и о правах, предусмотренных ст. 58 УПК и т. д.

Есть смысл напомнить разъяснения Пленума ВС РФ, которые даны в двух базовых по отношению к участию специалиста постановлениях.

Первый базовый документ — постановление Пленума ВС РФ от 19.12.2017 № 51 «О практике применения законодательства при рассмотрении уголовных дел в суде первой инстанции (общий порядок судопроизводства)» (п. 16–18). Пленум указывает, что ст. 58 и ч. 3 ст. 80 УПК позволяют привлекать специалиста к участию в судебном разбирательстве для оказания содействия сторонам и суду в осмотре предметов и документов, применении технических средств, для постановки вопросов эксперту, а также разъяснения вопросов, входящих в его профессиональную компетенцию. При этом специалист высказывает свое суждение по заданным ему вопросам как в устном виде, что отражается в протоколе судебного заседания, так и в виде заключения, которое приобщается к материалам дела. Но заключение специалиста не может подменять заключение эксперта, если последнее требуется по делу. Уже на основании мнения специалиста суд по своей инициативе или ходатайству стороны может назначить дополнительную или повторную судебную экспертизу.

Второй базовый документ — постановление Пленума ВС РФ от 21.12.2010 № 28 «О судебной экспертизе по уголовным делам» (п. 6, 20–22). Из него также следует, что специалист не проводит исследование вещественных доказательств и не формулирует выводы, а лишь высказывает суждение по вопросам, поставленным перед ним сторонами. Суд не может отказать в удовлетворении ходатайства стороны процесса о допросе лица в качестве специалиста, явившегося в судебное заседание по инициативе любой стороны.

Ошибки судов, допущенные из-за игнорирования заключений специалистов

Необоснованный отказ следствия и судов принять по внимание заключения специалистов может привести к судебной ошибке. Приведем примеры того, как решения судов по уголовным делам отменялись из-за отказа исследовать заключения специалистов или их однобокой оценки.

Предвзятое отношение к заключению специалиста. Знаковым можно назвать уголовное дело, недавно описанное в журнале2. По данному делу Александру Филиппову было предъявлено обвинение в убийстве родного брата. Защите удалось доказать, что погибший покончил жизнь самоубийством. На это указали не только найденные на месте гибели анестетик в ампулах «Лидокаин», шприц, след от инъекции на руке погибшего, запросы о самоубийстве в компьютере, но и заключения двух специалистов, приглашенных защитой.

Так, один из специалистов, психиатр-нарколог, указывала на суицидальные наклонности умершего молодого человека. Свои выводы она сделала на основе показаний матери и знакомых потерпевшего, его характеристики с места учебы и других материалов дела. Однако суды отвергали это заключение со ссылкой на то, что специалист не была прижизненно знакома с погибшим, сделала выводы посмертно, по материалам, которые предоставила ей защита. Суд указал также, что квалификация специалиста никем не подтверждена, она не была предупреждена об уголовной ответственности по ст. 307 УК. При этом эксперты, которые проводили психолого-психиатрическую экспертизу по постановлению следствия, также посмертно сделали свое заключение об отсутствии намерений у погибшего совершить самоубийство.

ВС РФ удовлетворил кассационную жалобу защиты и постановил пересмотреть дело в кассационной инстанции. Судья Судебной коллегии по уголовным делам ВС РФ указала, что «для описания психологического состояния лица не требуется личное знакомство с ним и наблюдение за ним, поскольку действующим законодательством допускается назначение посмертной судебно-психиатрической экспертизы». Кроме того, судья отметила несостоятельность ссылки суда на то, что специалист сделал свой вывод по материалам, предоставленным адвокатом. Суд сам отказал в удовлетворении ходатайства защиты о предоставлении материалов дела специалисту, но удовлетворил ее ходатайство о предоставлении специалисту копии уголовного дела, находившейся у защитника. При пересмотре дела и отмене приговора кассационная инстанция среди прочего указала, что суд самостоятельно мог проверить квалификацию специалиста и предупредить его об уголовной ответственности по ст. 307 УК.

Второй специалист, которого привлекла защита, однозначно указал на то, что гибель потерпевшего наступила вследствие введения анестетика. В судебном заседании он привел суждение о том, какие повреждения на голове погибшего могли бы указывать на то, что его задушили твердым или полутвердым предметом (рукой) путем зажатия носа и рта. Но таких повреждений в материалах дела не было. При постановлении первого, оправдательного приговора суд сослался на заключение специалиста. Но в последующих решениях суды посчитали его несостоятельным. Только при кассационном пересмотре суд указал, что «выводы судебно-медицинских экспертов подлежали проверке судом путем сопоставления их друг с другом и с другими доказательствами, имеющимися в уголовном деле».

Подмена судом допроса специалиста допросом его в качестве свидетеля. Приговором суда Е. и М. признаны виновными в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, группой лиц, который повлек по неосторожности смерть потерпевшего (ч. 4 ст. 111 УК). Отменяя данный приговор по жалобе защиты, апелляционная инстанция указала, что по делу было проведено две экспертизы, которые расходились в выводах о том, в какое именно время до наступления смерти Е. и М. причинили потерпевшему травмы в области шеи. Кроме того, по ходатайству защиты суд приобщил к материалам дела заключение специалиста К. — судмедэксперта Главного государственного центра судебно-медицинских и криминалистических экспертиз Минобороны РФ. Согласно выводам специалиста, потерпевший Г. пережил травму гортани за несколько часов до смерти. Множественные переломы ребер, перелом грудины и перелом свода и основания черепа были причинены ему незадолго (минуты) перед смертью.

По мнению апелляции, в нарушение норм УПК суд не привел в описательно-мотивировочной части приговора заключение судебно-медицинской экспертизы трупа Г. и заключение специалиста, а также не дал данным доказательствам оценки в совокупности с другими собранными доказательствами. Тем самым суд не устранил имеющиеся противоречия относительно времени наступления смерти Г. после причинения ему телесных повреждений, а также причин наступления смерти потерпевшего.

Относительно заключения специалиста суд в приговоре ограничился лишь упоминанием о представлении данного доказательства стороной защиты. Суд указал, что оно добыто в нарушение порядка получения данного вида доказательств, установленного УПК. Однако суд не указал, какие именно нарушения норм УПК допустил защитник при получении заключения специалиста.

Любопытно также, что адвокат заявила ходатайство о допросе К., который явился в судебное заседание, в качестве специалиста. Но, выслушав мнение участников процесса, суд дважды постановлял допросить К. в качестве свидетеля. Защита отказалась от того, чтобы суд допрашивал К. в качестве свидетеля. Апелляция отметила, что суд не привел мотивы, по которым специалист не может быть допрошен в судебном заседании именно в качестве специалиста, а не свидетеля.

В итоге апелляционная инстанция пришла к выводу о том, что суд нарушил принцип состязательности сторон, а также право стороны защиты на представление доказательств, в том числе путем привлечения к участию в производстве по делу специалиста (апелляционное определение Московского городского суда от 14.02.2018 по делу №  10–1173/2018). Мосгорсуд отправил дело на новое рассмотрение.

При новом рассмотрении дела судья не повторил ошибки, которые допустил его предшественник, хотя и сделал другую — назначил осужденным вдвое большие сроки лишения свободы. Но по поводу заключения специалиста суд указал, что относится к нему критически. По мнению суда, более правильным заключением в деле было заключение комиссионной СМЭ. Как отметил суд, в проведении комиссионной СМЭ «принимало участие несколько экспертов» и она проведена более опытными специалистами, что означает ее более высокий уровень. Также суд указал, что свое заключение специалист К. построил на изучении только заключения экспертов и постановления следователя о назначении экспертизы. Тогда как эксперты комиссионной СМЭ имели в распоряжении «все необходимые им материалы дела» (приговор Нагатинского районного суда г. Москвы от 19.06.2018 по делу № 1–312/2018, апелляционное определение Мосгорсуда от 10.10.2018 по делу № 10–16838/2018).

Формальный отказ признавать заключение специалиста. Суд признал Г. виновным по ч. 3 ст. 264 УК. Суд посчитал доказанным, что Г. нарушил п. 13.12, 2.1.1 и 1.5 ПДД, стал выполнять маневр поворота налево, выехал на полосу встречного движения, где допустил столкновение с автомашиной под управлением М., в которой находился пассажир М2. В результате ДТП пассажир М2 получила травмы, от которых скончалась.

При обжаловании приговора в кассационном порядке адвокат указал, что суд незаконно отказал в проведении дополнительной автотехнической экспертизы. Защитник считал, что выводы проведенной по делу автотехнической экспертизы основаны на неправильных исходных данных о скорости движения автомобиля М. и не учитывают важное условие — соблюдение безопасной дистанции между автомашинами в момент возникновения опасности для движения. Свой довод адвокат подкрепил заключением специалиста, которое представил в суд апелляционной инстанции. Апелляция отказала в исследовании заключения, так как посчитала, что это заключение получено вне рамок расследования и разрешения уголовного дела.

Кассация отметила, что защита вправе получить заключение специалиста и представить его суду для опровержения заключения эксперта

Но кассационная инстанция отменила апелляционное определение, в том числе из-за формального подхода к оценке заключения специалиста. Кассация посчитала, что «суд апелляционной инстанции необоснованно отказал в удовлетворении ходатайства о приобщении к материалам уголовного дела заключения специалиста, представленного стороной защиты, выводы которого опровергают выводы заключения эксперта, представленного стороной обвинения». Кассация отметила, что сторона защиты вправе получить заключение специалиста и представить его следователю и суду в том числе для опровержения выводов заключения эксперта, полученного органами, осуществляющими уголовное судопроизводство. По мнению кассации, «в уголовно-процессуальном законе отсутствует процедура получения заключения специалиста как стороной защиты, так и стороной обвинения. Поэтому заключение специалиста и не может быть получено в уголовно-процессуальном порядке. Заключение специалиста, представленное стороной защиты, которое ставит под сомнение выводы заключения эксперта, может быть приобщено к материалам уголовного дела судом в соответствии с уголовно-процессуальным законом и проверено на предмет его допустимости и достоверности. В том числе путем допроса специалиста, его подготовившего».

Кассация сослалась на позицию ЕСПЧ, высказанную в постановлении от 27.03.2014 по делу «Матыцина (Matytsina) против Российской Федерации». ЕСПЧ указал, что «оспаривание заключения эксперта в отсутствие помощи другого эксперта в соответствующей сфере может быть затруднительным. Таким образом, одного лишь права стороны защиты просить суд о назначении другой экспертизы не является достаточным для соблюдения статьи 6 Конвенции, а именно права сторон на справедливое судебное разбирательство. Чтобы реализовать это право эффективно, сторона защиты должна иметь возможность представления собственных „экспертных доказательств“».

Кассация также указала, что, согласно позиции Пленума ВС РФ, по уголовным делам по ст. 264 УК важно установить, соблюдал ли потерпевший ПДД. Нарушение ПДД со стороны потерпевшего суд может учесть как обстоятельство, смягчающее вину подсудимого. Это прямо следует из п. 10 постановления Пленума ВС РФ от 09.12.2008 № 25 «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с нарушением правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств, а также с их неправомерным завладением без цели хищения».

Кассация констатировала, что суды первой и апелляционной инстанций не дали ответов на доводы стороны защиты о нарушении ПДД вторым участником события, что является существенным нарушением УПК (постановление президиума Ставропольского краевого суда от 19.06.2017 по делу №  44У-149/2017.)

К сожалению, при новом апелляционном рассмотрении дела апелляционная инстанция ограничилась формальной оценкой заключения специалиста. Она указала, что «существенного значения для установления событий произошедшего ДТП» суждения специалиста не имеют и «сомнений в обоснованности заключения автотехнической экспертизы не порождают». Этот вывод апелляционная инстанция обосновала тем, что:

Отметим, что предупреждение об уголовной ответственности вряд ли можно считать основанием для признания заключения специалиста несостоятельным. Ответственность наступает в любом случае. Кроме того, ничто не мешало апелляционной инстанции самостоятельно в судебном заседании предупредить специалиста об уголовной ответственности, равно как и разъяснить ему права по ст. 58 УПК. Именно к таким выводам пришел президиум Новосибирского областного суда в постановлении от 24.04.2019 по делу № 44у-45/2019 в отношении Александра Филиппова, упомянутому выше.

Скачать постановление (docx)

Недопустимое заключение специалиста, которое может повлиять на решение судьи. Показательно по значимости мнения специалистов дело в отношении О. Как и в предыдущем примере, следствие обвинило О. по ч. 3 ст. 264 УК в том, что он выехал на встречную полосу движения и столкнулся с автомобилем Toyota Corolla под управлением потерпевшего. В результате ДТП потерпевший погиб.

Суд оправдал О., так как пришел к выводу, что выезд на полосу встречного движения и столкновение транспортных средств допустил потерпевший. В основу оправдательного приговора суд положил заключения специалистов и их показания в суде, а также заключение повторной автотехнической экспертизы, которую суд назначил сам. На следствии по делу было проведено несколько экспертиз, но сомнения вызвали их исходные данные: осмотр места ДТП, проведенные измерения и т. д.

Апелляционная инстанция оставила приговор суда в силе. Но кассация отменила решения нижестоящих судов. Она констатировала, что приобщенные к делу по инициативе стороны защиты автотехнические исследования специалистов не отвечают требованиям УПК. Заключения специалистов, во-первых, направлены на формирование выводов об обстоятельствах ДТП, а во-вторых, проведены по инициативе стороны защиты во внепроцессуальной форме.

Также, по мнению кассации, суд первой инстанции поставил под сомнение заключения автотехнических экспертиз на основе заключений специалистов, приобщенных по инициативе стороны защиты к материалам дела. На основе этих заключений он сделал выводы об иных фактических обстоятельствах ДТП, не проверив достоверность этих заключений экспертным путем в соответствии с положениями гл. 27 УПК. В частности, суд отказал в удовлетворении ходатайства обвинения о назначении в соответствии с положениями ст. 200 УПК комиссионной автотехнической экспертизы. По мнению апелляции, в силу ст. 15 УПК суду следовало определить такой порядок разрешения заявленных ходатайств и исследования доказательств, который бы обеспечил сторонам возможность воспользоваться предоставленными им правами без ограничений (постановление президиума Красноярского краевого суда от 08.11.2016 делу №  44У-229/2016).

При новом рассмотрении дела суд признал заключения специалистов недопустимыми доказательствами. Тем не менее суд вынес оправдательный приговор О., основав свои выводы на совокупности неустранимых противоречий в доказательствах, которые не опровергли показания обвиняемого и свидетеля по делу. Так, суд указал, что в судебном заседании не представилось возможным устранить противоречия между протоколом места происшествия и схемой ДТП путем допроса свидетелей. В результате нельзя достоверно установить локализацию отдельных значимых объектов на месте происшествия, указанных в протоколе и в схеме, поскольку она не совпадает. В частности, не совпадают место столкновения, обозначенное знаком «х», и выбоина размером 0,7 на 0,3 м. Суд также указал, что «фотосъемка на месте происшествия производилась не по правилам судебной фотографии, в результате чего местоположение, взаиморасположение отдельных объектов, их размеры и расстояния между собой и до ориентиров установить практически невозможно», «место столкновения транспортных средств конкретно не выделено и не зафиксировано методом узловой съемки».

Оправдательный приговор вступил в законную силу. Апелляционная инстанция, оставляя приговор в силе, указала среди прочего, что «вопреки доводам апелляционных жалоб <…> некоторые расчеты, произведенные судом с целью проверки доказательств, не требуют каких-то специальных знаний и основаны на использовании общеизвестных математических вычислений, поэтому оснований для их исключения из приговора не имеется» (приговор Уярского районного суда Красноярского края от 29.09.2017 по делу №  1–4/2017, апелляционное постановление Красноярского краевого суда от 28.11.2017 по делу № 22–7101/2017, постановление судьи Красноярского краевого суда от 28.02.2018 по делу № 4У-428/2018 об отказе передачи кассационной жалобы (потерпевших) для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции).

Скачать приговор (docx)

Представляется, что в описанном выше деле суд сделал выводы о недостатках в доказательной базе как самостоятельно, так и благодаря защите. В свою очередь, защита могла опираться на знания специалистов — экспертов-автотехников. Хотя заключения специалистов суд признал недопустимыми доказательствами, их содержательную часть защита могла довести до суда, а суд ее изучить.

Незаконный отказ в допросе специалиста в апелляции. По делу об обвинении Л. в убийстве (ч. 1 ст. 105 УК) президиум ВС Республики Крым отменил апелляционное определение Судебной коллегии по уголовным делам того же суда. В ходе рассмотрения дела в суде апелляционной инстанции защитник заявил ходатайство о вызове в судебное заседание судебно-медицинского специалиста, находящегося в здании суда. Из протокола судебного заседания следовало, что защитник сообщил суду, что специалист, который пришел на заседание, имеет при себе диплом, сертификат специалиста и иные документы. Все это было также указано в письменном ходатайстве защитника.

3 На момент публикации статьи апелляционная инстанция не завершила рассмотрение дела Л.

Однако, выслушав мнение участников судебного разбирательства, судебная коллегия без обозрения представленных документов отказала в удовлетворении заявленного ходатайства. Мотивов отказа апелляция не привела. Кассационная инстанция пришла к выводу, что такое решение суда апелляционной инстанции противоречит положениям, указанным в ст. 15, ч. 4 ст. 271 УПК, и ограничивает сторону защиту в праве представления доказательств (постановление президиума ВС Республики Крым от 26.06.2019 по делу №  44У-94/2019)3.

Скачать постановление (docx)

Относимые позиции ЕСПЧ

Приведенные выше примеры говорят о том, что стороны по делу могут задействовать любые законные средства и возможности для сбора доказательств, свидетельствующих о недостоверности выводов эксперта, и их представления для приобщения к делу, в том числе и заключение специалиста. Этот вывод сообразуется и с позициями ЕСПЧ, которые изложены не только в упомянутом выше постановлении по делу «Матыцина (Matytsina) против Российской Федерации». Согласно позиции ЕСПЧ, право на защиту требует, чтобы обвиняемому была предоставлена адекватная и надлежащая возможность оспорить доказательства, представленные стороной обвинения (постановления ЕСПЧ от 13.03.2012 по делу «Карпенко (Karpenko) против Российской Федерации», от 03.05.2012 по делу «Салихов (Salikhov) против Российской Федерации», от 25.04.2013 по делу «Евгений Иванов (Yevgeniy Ivanov) против Российской Федерации»).

Ограничения в привлечении специалистов, устоявшиеся в судебной практике

Описанные выше примеры отражают то, с чем почти всегда сталкивается защита при попытке привлечь специалиста к делу и приобщить его заключение, и то, как выводы судов можно оспорить. Но в большинстве случаев устоялась практика, которая значительно ограничивает участие специалиста в уголовном процессе.

Основной вывод, на котором стоит практика и упомянутая выше позиция ВС РФ, состоит в том, что специалист не может подменять эксперта. Но грань, когда специалист «подменил» эксперта, а когда высказал суждение, не всегда просто установить.

По делу С. о смертельном ДТП защита представила несколько заключений специалистов. В частности, относительно способов, методов установления скорости мотоцикла до момента столкновения, о виде экспертизы, квалификации эксперта, необходимых документах, В заключениях специалисты ответили на поставленные защитником вопросы:

  • о механизме и месте столкновения транспортных средств, месте расположения автомобиля на проезжей части в момент столкновения, скорости мотоцикла;
  • возможности водителя мотоцикла предотвратить столкновение;
  • наличии причинно-следственной связи между скоростью движения мотоцикла и наступившими последствиями.

Кассационная инстанция указала, что «специалист в отличие от эксперта не проводит исследований и не формулирует выводы, а лишь высказывает суждение по вопросам, поставленным перед ним сторонами. Поэтому заключение специалиста не может подменить собой заключение эксперта и доказательственной силой, присущей заключению эксперта, не обладает». По мнению кассации, заключения специалистов содержали выводы, «допустимые только в заключении эксперта, и сами по себе они не оказывали помощь в возможной оценке имеющегося экспертного заключения с точки зрения компетенции специалиста, а, напротив, необоснованно заменяли собой заключение эксперта, подвергая его оценке». Кассация заключила, что фактически выводы специалистов и их показания в суде подменяли собой правомочия суда вопреки требованиям ст. 88 УПК (кассационное определение Седьмого кассационного суда общей юрисдикции от 25.06.2020 по делу №  7У-6243/2020).

Схожие выводы сделал Первый кассационный суд общей юрисдикции в определении от 20.08.2020 по делу №  7У-9284/2020, указав, что суд вправе отказать в вызове и допросе специалиста, который в своем заключении разрешил вопросы, относящиеся к компетенции судебного эксперта.

В данном случае суд отклонил заключение специалиста о том, что смерть потерпевшего наступила от несвоевременного оказания медицинском помощи, а не вследствие ДТП. При этом защитник со ссылкой на это заключение просил назначить дополнительную СМЭ. С учетом практики ВС РФ вряд ли решения судов по данному делу и вывод кассационной инстанции можно назвать безупречными. Напомним, что позиция ВС РФ о том, что заключение специалиста, предоставленное подсудимым или его защитником в подтверждение ходатайства о назначении дополнительной или повторной экспертизы, может быть основанием для назначения такой экспертизы, подкрепляется практикой (надзорное определение ВС РФ от 16.04.2012 №  38-Д12-2). Именно в качестве основания для назначения дополнительной или повторной экспертизы защите есть смысл использовать мнение специалиста.

Наконец, суды критически оценивают заключение специалиста, если ему в установленном порядке не предоставлялись для ознакомления материалы дела. По одному из дел суд указал, что сторона защиты не обращалась к следователю и суду с ходатайством о предоставлении специалисту копий материалов уголовного дела в порядке ст. 168, 270 УПК (апелляционное определение ВС РФ от 20.08.2013 № 89-АПУ13-16). Из этого можно сделать вывод, что защитник должен ходатайствовать о предоставлении материалов дела специалисту, даже если высока вероятность отказа.

ЛИТЕРАТУРА
Манова, Н. С. Заключение и показания специалиста: опыт и перспективы использования в доказывании по уголовным делам // Известия вузов. Правоведение. — 2011. — №  2.

ЗАПОМНИМ

  • Для приобщения к делу и надлежащей оценки судом заключения специалиста защита может сослаться на позицию ЕСПЧ, выраженную в постановлении от 27.03.2014 по делу «Матыцина (Matytsina) против Российской Федерации». ЕСПЧ указал, что сторона защиты должна иметь возможность представления собственных «экспертных доказательств»
  • Из позиций ЕСПЧ следует, что право на защиту требует, чтобы обвиняемому была предоставлена адекватная и надлежащая возможность оспорить доказательства, представленные стороной обвинения
  • Даже если суд признает заключение специалиста, привлеченного защитой, недопустимым доказательством, его содержательную часть защита может довести до суда и тем самым посеять у него сомнения в версии обвинения

Нажимая «OK», вы разрешаете использовать файлы cookie и данные о вашем поведении на сайте. Это нужно для аналитики и помогает сделать сайт удобнее. Чтобы отказаться от этого, вы можете запретить обработку cookie в настройках браузера.

Окей